AZN = 54.47 RUB
USD = 92.59 RUB
EUR = 100.27 RUB
Новости дня

A
Скрипачка Алена Баева: Концерт Кара Караева я мечтала сыграть долгих семь лет!

Скрипачка Алена Баева: Концерт Кара Караева я мечтала сыграть долгих семь лет!

Инесса Рассказова    Москва-Баку
20.10.2018 16:41
Фото: Google
Фото: Google

Алёну Баеву высшие силы наградили так щедро, как награждают очень и очень немногих. Необыкновенный талант, ослепительная красота, счастливая судьба и мировое признание... Неудивительно, что ее появление на сцене на юбилейном, в честь столетия со Дня рождения, концерте Кара Караева, великого и даже, без преувеличения, гениального азербайджанского и советского композитора, было воспринято с восхищением. И как много чувства вложила Алена в этот концерт, чувства, которое скорее даже можно назвать страстью.

Тогда у нас не было возможности поговорить, Алена живет в Люксембурге, и она буквально сразу же улетела домой. Только теперь, когда мы, наконец, после долгой переписки, связанной с ее плотным гастрольным графиком, смогли созвониться, выяснилось, что концерт для скрипки с оркестром Кара Караева ей хотелось исполнить на сцене очень давно. Но ждать этой минуты пришлось… долгих семь лет!

- Алена, вы играли с большим чувством, но как бы вы сами описали то чувство, которое вызывает у вас музыка Кара Караева?

- Вы знаете, это концерт, конечно, необычный. Во всяком случае, он очень отличается от большинства скрипичных концертов. Я ведь его играла всего один раз, причем очень давно, около семи лет назад. Но сейчас я совершенно по-другому его воспринимала. Разумеется, я учила его заново. Язык, музыкальный язык, которым написан этот концерт, захватывает. Не сразу. И не неподготовленного слушателя. Страшно интересно именно на протяжении времени работать над этим концертом. Постепенно ты начинаешь видеть, чувствовать и слышать больше. Кара Караев пишет на первый взгляд не связанные между собой ноты. Гармонические законы в додекакофонии -другие. Они касаются и ритма тоже, и высоты ноты. Но на самом деле эти как будто не связанные ноты связаны очень сильно! Техника рядов, повторение рядов, которые применяет Кара Караев – это совершенно другой способ выражения, чем это было принято в классической традиции, и когда ты слышишь эти повторения, с каждым днем все отчетливее, находишь новые связи, новые темы в звучании оркестра, это просто безумно интересно! Но даже на непосвященного слушателя, насколько я знаю, особенно финал концерта, очень яркий, производит огромное впечатление… Многие мои друзья говорили мне об этом, о своих исключительно сильных впечатлениях. Это великолепная музыка, выдающийся концерт…

Фото: Belcanto
Фото: Belcanto

- Как получилось, что вы вернулись к этому концерту только через семь лет?

- Я помню, что вначале я никаких особенных сложностей не увидела. Точнее, этот концерт для скрипки с оркестром - он на самом деле достаточно сложен технически, но эти сложности выглядят преодолимыми, для них можно найти решение. Мы играли тогда в Москве, с тем же оркестром, Большим Академическим симфоническим оркестром имени Чайковского, к сожалению, всего однажды, но я постоянно помнила, как мне понравился этот концерт, совершенно замечательный, и мне постоянно хотелось снова его сыграть. Но музыкальный мир устроен так, что не всегда есть возможность играть то, что ты хочешь. Очень часто концертные залы, или оркестры планируют программы исходя из каких-то своих предпочтений. Поэтому я была очень рада, когда получила предложение и от оркестра, и от министерства культуры Азербайджана, и с большим энтузиазмом взялась за эту работу. И, мне кажется, мы очень многое сделали!

- Неужели вы совсем не свободны в своих желаниях? Легко ли это – играть не то, что хочется, а то, что требуется?

- Не совсем так…Хочется играть очень много. И, безусловно, то, что я играю, не вызывает у меня отторжения, и это именно то, что я хочу. Но мой список из произведений, концертов – он просто необъятен, только какие-то произведения предлагают мне чаще, а какие-то реже, а что-то совсем редко. Как, например, Кара Караева…

Фото: Google
Фото: Google

Фото: Google
Фото: Google

- Вам случалось когда-нибудь выступать в Баку?

- Да, я два раза была в Баку и это было просто невероятно в плане культурной атмосферы города. Он поражает своей красотой, своим великолепием. Зная, сколько великих людей родилось и выросло в Баку, я понимаю, что все это связано. С воздухом и землей. Это, безусловно, отражается на людях. Это очень ценные для меня воспоминания.

И публика в Баку настолько искушенная… Мне было очень трепетно играть перед бакинцами, ведь к ним приезжают выдающиеся музыканты, огромные традиции связывают этот город и его публику с мировыми образцами культуры.

- Алена, вас как-то сразу заметили, как талантливого, необычайно одаренного ребенка. Заметили, пригласили в Москву, ценили, дорожили вами, оберегали. В том числе и великий Мстислав Ростропович. Скажите пожалуйста, это типично? Неужели можно сказать, что любой талант будет замечен и будет сделано все для того, чтобы он раскрылся, состоялся?

- Интересный вопрос… Наверное, дело в том, что я вышла из советской системы образования. У которой были безусловные преимущества для талантливых детей. Именно в том, что касается заметить, помогать, поддерживать. Все это было прекрасно поставлено. Я очень благодарна множеству людей, которые действительно внимательно отнеслись, вложили и любовь, и силы. И фонду «Новые имена», и Российскому детскому фонду. А Мстислав Ростропович оказал просто невероятное влияние на всю мою жизнь. Сразу в нескольких аспектах. Во-первых, просто быть знакомой с этим человеком… Это фантастическое везение и счастье. А идеи, которые к нему приходили были совершенно гениальными. Например, ему пришла в голову мысль, что хорошо бы меня отправить учиться в Париж. Мы немножко опоздали со вступительными экзаменами, они просто к тому моменту уже закончились. Но для Мстислава Ростроповича ведь не было преград! И поэтому по своему выбору в Париже я занималась с выдающимся скрипачом, профессором Борисом Гарлицким. Для Мстислава Леопольдовича с его связями такое не составляло никакого труда, во всяком случае, со стороны казалось, что не составляло. Он создал для нас с пианисткой Катей Мечетиной совершенно потрясающие условия. Он был знаком с парижскими банкирами, один из которых просто сказал: «Девочки могут жить у меня!».

И таким образом мы с Катей обрели вторую, французскую семью, где мы проводили несколько месяцев в году, но по духу и по тому, как мы подружились, как нас опекали, делились самым лучшим, что есть во французской культуре… Это было настолько человечно и щедро! Нас возили, например, смотреть Мон-Сен-Мишель, знаменитый остров с аббатством, который периодически заливает во время приливов, мы ездили в Альпы, в Нормандию, мы ходили в музеи, нас учили готовить какие-то необыкновенно вкусные блюда, скажем, паштет из кролика, шоколадный мусс. С тех пор я питаю огромную слабость к Франции, к французскому языку и французской культуре. Очень ценные воспоминания, которые меня, безусловно, изменили.

И уроки с Борисом Гарлицким очень многое мне, конечно, дали. Он был выходцем из Советского Союза, но то, что я от него получила – это были европейские традиции в исполнении классической музыки. Например, французские композиторы Равель и Дебюсси, еще мне очень понравилось, как мы работали над Моцартом и Брамсом. В России, конечно, у меня был замечательный педагог Эдуард Грач и можно сказать, что, предположим, Чайковского лучше всего учат играть в России. Есть типичные черты исполнения, которые позволяют полнее донести замысел. Но уроки Гарлицкго – это был гораздо более высокий уровень, чем то, как в Москве учили играть Моцарта.

Фото: Crescendofestival
Фото: Crescendofestival

- Алена, вы упомянули Париж, а мне вспомнился фильм «Увидеть Париж и умереть», где главная героиня, которую играет Татьяна Васильева, готова на все, в том числе и перешагнуть через какие угодно моральные запреты, только чтобы ее сын, музыкант, попал на конкурс в Париж. В какой степени это надуманная история, или и такое может быть правдой?

- Я не смотрела этот фильм, но исходя из того, что я видела, слышала и знаю, весь этот сюжет звучит неубедительно. Конечно, на родителях лежит большая ответственность. Но ответственность совершенно другого плана. Одного таланта, разумеется, недостаточно. Любой ребенок хочет как можно меньше работать, такая черта вообще присуща человеческому роду (смеется). Естественно, все стараются заниматься поменьше. Это действительно тяжелая работа для ребенка. Тяжелая умственно. Но при этом она невероятно развивает и обогащает. Я прекрасно помню, как еще в детстве, позанимавшись на скрипке, я чувствовала себя гораздо лучше, чем до этого! Только родителям нельзя пускать все это на самотек. Потому что важно, как играть, как заниматься, и понимать, ради чего. Тщеславие в лучшем случае ни к чему не приведет, в худшем – может нанести вред психике ребенка. Мне очень повезло с родителями. Мой папа мне говорил: «Само участие в конкурсе Чайковского – это счастье. И неважно, победишь ты, или проиграешь, это уже достижение». Это были очень точные, правильные слова…

Фото: Belcanto
Фото: Belcanto

- Вы верите в то, что истинно великая музыка способна что-то изменить в душе человека?

- В нашем мире, и в нас самих очень много непонятного, непознанного, а музыка может объяснить… Приоткрыть дверцу. Помочь понять что-то очень важное. Она обладает огромной силой, такой силой, пожалуй, ничто больше не обладает. Если человек религиозен и готов воспринять то, что я скажу – в музыке есть что-то божественное. Конечно, не только музыка… Для меня стало уже традицией, приезжая в какой-либо город на концерт обязательно сходить в картинную галерею. И я выхожу оттуда абсолютно счастливой!

- Однако не все композиторы вкладывают свет и гармонию, ведь человек может вкладывать и боль, и свой внутренний диссонанс, чтобы с помощью музыки от него освободиться. То, что называется сублимацией. И приходится это принимать.

- Да, конечно. Приходится переживать чужой опыт, но таким образом, ты становишься чем-то большим, чем ты сам. Но это нужно, это важно, я считаю, такие переживания делают нас богаче, терпимее и чувствительнее.

- Вы можете привести примеры «темных» и «светлых» композиторов?

- При слове «темный» я сразу же подумала о Шнитке. Он не видел света в конце туннеля. Поэтому мне было тяжело играть его музыку, принимать ее в себя, и те вещи, которые я играла… У меня нет желания их повторить. Хотя это деление на «темных» и «светлых» очень условно. Тот же Моцарт! У него есть несколько тем, написанных в мажоре, но они настолько невыносимы и грустны – просто до слез. Настолько острая и щемящая грусть, ее даже сложно описать…

Фото: Сайт Алены Баевой
Фото: Сайт Алены Баевой

- Помните, у вас несколько лет назад возникла идея играть в тюрьмах? Но, насколько я понимаю, она до сих пор еще не осуществилась.

- Да, и я все еще ищу возможность! Потому что мне хочется донести музыку в те места, где люди не могут ее услышать. У меня есть несколько знакомых, которые это делают - играют в больницах, тюрьмах, лагерях для беженцев, и я не раз просила их иметь и меня в виду. Так что я жду такой возможности, главное, чтобы у меня именно в этот момент открылись свободные даты. Мой знакомый, игравший в тюрьме, сказал, что это были очень сильные впечатления для него самого. Потому что там совсем другие слушатели. Глаза у людей другие. И сами люди очень разные. И их реакцию нельзя передать одним общим словом.

Я понимаю, о чем он говорит. У меня тоже был достаточно необычный опыт, когда я играла под Лозанной в доме для людей с ограниченными возможностями. Мы приехали туда со знаменитым японским дирижером Сейджи Озавой. И я тоже могу сказать, что люди нас воспринимали по-разному. Кто-то двигался в колясках во время концерта, немного шумел, а кто-то слушал, затаив дыхание…

Понимаете, мне не нравится, что музыка принадлежит в основном только элите, только той избранной части общества, которая может себе позволить купить билет, а билет порой стоит очень недешево… И, наконец, это доступно для тех, кто живет в городе, где существует концертный зал. А если это маленький городок, поселок? Не говоря уже о больнице, или тюрьме… Но это же неправильно! Музыка должна быть доступной!

В этом смысле стоит добрым словом вспомнить Советский Союз, когда по радио постоянно играла классическая музыка, и я знаю примеры из числа своих друзей и знакомых, которые заинтересовались классической музыкой, услышав по радио второй концерт Рахманинова. Представьте себе, какое количество людей в те годы узнало и полюбило музыку благодаря радио. Очень жаль, что сейчас такой традиции больше нет. Поэтому мне хочется что-то сделать, чем-то поделиться, что-то изменить – насколько это в моих силах…