Чудовищное нападение на Париж, устроенное в ночь на субботу, как предполагают, боевиками ИГИЛ, может резко изменить расклад сил как внутри западной Европы, так и на Ближнем Востоке, считают политологи. Жертвами террористов стали не меньше 150 человек и число погибших продолжает постепенно расти, поскольку многие пострадавшие остаются в критическом состоянии. Как отразится на мировоззрении и французов, так и вообще жителей западной Европы шок, пережитый в субботу, в в интервью порталу «Москва - Баку» рассказал бывший советник президента России по политическим вопросам, эксперт Фонда Собчака Сергей Станкевич. 

- Сергей Борисович, можно ли теперь уверенно предсказывать усиление ненависти к исламскому миру на Западе? 

- Не думаю, что на Западе теперь вырастет исламофобия, то есть именно как отношение к исламу как религиозно-культурному комплексу. А вот антимигрантские настроения, несомненно, усилятся. Поддержка правых партий, вроде Национального фронта тоже возрастет. Если бы выборы во Франции проходили бы на следующей неделе, то Марин Ле Пен стала бы президентом. Но поскольку выборы президента только в 17-м году, то у реального претендента на президентское место Николя Саркози есть шанс. Как умеренно правый он может перехватить этот тренд, предложив какую-то более цивилизованную европейскую версию, которая будет включать в себя и ограничение миграции, и в то же время не даст всему этому превратиться как раз в исламофобию. Но если Саркози будет слишком медлить, или окажется недостаточно активен, то сдвиг вправо во Франции, конечно, может оказаться очень значительным. 

А главное, что может возникнуть и во Франции, и в целом в западной Европе, так это принцип: нет иммиграции без ассимиляции. То есть хочешь перебраться в Европу – изволь становиться европейцем. Не селись компактными иноязычными анклавами, одевайся как европеец, учись как европеец, работай как европеец и веди себя как европеец. Упор на ассимиляцию как главное условие допуска, несомненно, возрастет. 

- Как вы это себе представляете? Сперва помещать беженцев в некие транзитные зоны на перевоспитание? 

- Должна быть создана целая структура организаций, способствующих ассимиляции. 

- Вы сомневаетесь, что вырастет исламофобия. А арабофобия внутри Франции не вырастет? Вообще неприязнь к людям с восточной внешностью? 

- Это невозможно, просто невозможно! Арабы – это часть культуры большой Франции. Нет-нет, вырастут антимигрантские, в целом правые настроения, но важно, чтобы эта, уже неизбежная правая волна шла в цивилизованном русле, в европейских формах. И это может обеспечить сейчас только один человек – этот ветер дует в паруса Николя Саркози. 

- Как вы считаете, ИГИЛ не преувеличивает свои возможности? Может, у этого движения хватило сил лишь на такую разовую акцию или удара следует ждать теперь и других городах Европы? 

- Это безусловно не разовая акция. Это война. Война цивилизации против варварства, так что эта война затронет все страны Европы, которым теперь стоит многократно усилить меры безопасности. 

Атаку на Париж ещe только предстоит осмыслить после этой волны шока, ужаса и сострадания. Но главное понятно всем: это война. Враг не в подполье, он видим, и все знают конкретные места, где он готовится к следующим ударам. Что ещe должно произойти, чтобы «объединeнные нации» объединились против прямого нападения? Думаю, к глобальному отпору должна призвать именно Франция. 

- Париж был выбран для удара, потому что там очень много иммигрантов и поэтому боевикам легче затеряться? Или поскольку это город такой беззаботный, даже легкомысленный, и силовики там работают довольно расслабленно? 

- Европа вся уязвима, а Париж в особенности. Атмосфера добродушной беззаботной веселости, уличной авантюрной суеты складывалась там веками, и влекла к себе. Да, Париж менялся с наплывом иммигрантов, появлялись новые, не всегда привлекательные приметы, но душа... Душа Парижа сохранялась - до 14 ноября этого года. Что будет теперь? Посмотрим. Но нельзя, чтобы такие сцены стали парижскими буднями. Нельзя, чтобы так жили европейские, российские и иные города мира. 

Франция и ее столица - это один из древних центров, один из символов и Европы, и Христианства. Самый видимый символ, а террористы всегда бьют в самые видимые места, в самое сердце, так что выбор мишени вполне понятен. 

- Некоторые политологи уже уверенно предрекают сближение позиций Запада и России на сирийском направлении, и активное вмешательство французских войск в войну против ИГИЛ. Вы согласны? 

- В субботу в Вене, в Австрии встретились министры иностранных дел по поводу Сирии, а в воскресенье в Анталье, в Турции стартует и «большая двадцатка». Вот на этих форумах, надеюсь, лидеры и Европы, и мира, я надеюсь, смогут обеспечить перелом в политике в отношении международного террора. Перелом и локальный, - в Сирии, и глобальный. 

В Сирии, по-моему, есть только один путь. Надо немедленно создавать «правительство национального согласия», - это как раз и является главной задачей венского форума. Без этого инструмента продвинуть вперед дело мира в Сирии невозможно. Такое правительство должно быть сформировано без всяких выборов, просто по согласию основных и международных игроков. И в дальнейшем бои в этой республике должны вестись уже не от имени каких-то внешних сил, посторонних стран, а от имени этого нового правительства Сирии, признаваемого всей светлой частью человечества. То есть признаваемого и христианами, и мусульманами, и суннитами, и шиитами. 

Вот от имени такого правительства дальше действительно может вестись эффективная и священная война с террором в Сирии, которая неизбежно продолжится потом и в Ираке, и в Ливии. Боевики будут неизбежно перетекать из одной страны в другую, нельзя их нигде оставлять в покое. 

Чтобы все это носило глобальный характер, должен быть задействован и Совет безопасности ООН. И об этом, я надеюсь, договорится «большая двадцатка». Будет внесена резолюция соответствующая, достаточно жесткая, антитеррористическая. Своего рода «патриотический акт», который был принят в Америке после 11 сентября, но в глобальном масштабе и утвержденный резолюцией ООН.