AZN = 54.27 RUB
USD = 92.26 RUB
EUR = 99.71 RUB
Новости дня

Бывший замминистра иностранных дел РФ Андрей Федоров: Россия не учла интересы Азербайджана в начале нагорно-карабахского конфликта

Сергей Строкань, "Коммерсантъ"
15.04.2016 16:07




Бывший заместитель министра иностранных дел РФ, а ныне директор Фонда «Центр политических исследований» Андрей Федоров признался в интервью обозревателю портала "Москва-Баку", что в еще самом начале нагорно-карабахского конфликта, когда он только разгорался, Россия совершила ошибку - она встала фактически на сторону Армении, не учтя при этом интересы Азербайджана.

- Карабахский конфликт остается одним из самых долгосрочных в истории теперь уже не только бывшего Советского Союза, но и современной России с точки зрения российской дипломатии, - сказал Федоров. - Я думаю, что основная проблема заключается в том, что в то время, когда произошло самое первое серьезное обострение, приведшее к кровопролитию, к большим жертвам, на осколках Советского Союза, слышались призывы с трибун, были заявления, но не было никаких механизмов внутри Советского Союза, которые позволяли бы урегулировать такого рода конфликты. И фактически получилось так, что (и я был этому свидетелем) карабахский конфликт остался в стороне. Бывший Советский Союз захлестнули другие конфликты, и все попытки на том этапе, в самом начале 90-х годов, прийти к разумному политическому решению в нагорно-карабахском конфликте и восстановить справедливость, оказались неэффективными. 

Не найдя решение внутри, мировое сообщество вынуждено было создать Минскую группу. Возможно, вопрос мог быть решен и в 1990-92 годах. Но для этого в тот момент нужно было обязательно учесть интересы Азербайджана, а этого сделано не было. 

Я в тот период работал советником премьер-министра Российской Федерации, и знаю, что в те годы, работало очень мощное армянское лобби. Я очень хорошо помню, как оно давило на правительство, на МИД, на наши органы власти. И говоря о нагорно-карабахском конфликте, этот фактор мы должны принимать во внимание, поскольку он был одной из причин торможения процесса разрешения конфликта. 

Оно, безусловно, есть сегодня и достаточно мощное. Армянское лобби можно разделить на две части – это внутрироссийское армянское лобби, которое, правда стало слабее, чем 20 лет назад, и внешнее армянское лобби – прежде всего это армянские общины во Франции и США. Внешнее лобби очень сильное, именно оно является катализатором многих процессов, поскольку давит на мировую общественность. 

Помимо работы армянского лобби можно назвать такую проблему, как незнание людьми в России истории нагорно-карабахского конфликта и незнание, что такое Карабах в принципе. Люди не только ничего не знают о Карабахе, они не хотят понимать, что у него есть своя история. 

Важно понимать, что проблема лоббирования (понятно, что такое происходит во всем мире) всегда приводит к переписыванию истории, потому что нельзя лоббировать свои интересы в геополитических вопросах, не переписывая истории. 

Сегодня о всех сложностях и тонкостях карабахского конфликта помнят только профессиональные дипломаты. (Речь идет о 4-х резолюциях Совбеза ООН с требованием к Армении освободить оккупированные территории). Это действительно недоступно сознанию нового поколения журналистов. Но проблема в другом, и эта проблема всегда существовала – есть резолюции, а есть механизм их выполнения. Я приведу в пример сегодняшние, очень жесткие резолюции по КНДР. Они есть, но они не выполняются. И в отношении нагорно-карабахского конфликта то же самое – мы наблюдаем политическое игнорирование выполнения этих резолюций. Эти резолюции можно выполнить только при единой жесткой позиции мирового сообщества, чего не происходит. Выход из нынешнего кризиса конфликта невозможен без механизма выполнения резолюций. Нельзя все время апеллировать к Минской группе, потому что по факту Минская группа – не более, чем консультативная площадка, площадка для обмена мнениями. Она не делает ничего такого, чем можно было бы имплементировать. 

Но этого мало. Плохо то, что Минская группа не выполняет свою главную функцию – она не формирует механизм разрешения нагорно-карабахского конфликта, в том числе на базе упомянутых резолюций Совбеза ООН. В политике всегда за решениями должен стоять механизм. Если механизма нет, то все решения остаются на словах. И так обсуждения, как решить, становятся бесконечными, что мы сейчас и видим. Кстати, то, что состав Минской группы периодически меняется, является еще одним фактором, который влияет на скорость разрешения нагорно-карабахского конфликта, фактором личностным.   

Это политика! Когда одна сторона в чем-то заинтересована, она давит.  

В российском высшем руководстве сегодня (несмотря на всю роль Москвы в решении нагорно-карабахского конфликта) есть четкое понимание того, что Москва не может быть судьей в данном конфликте. Во-первых, в силу глубины этого конфликта, во-вторых, в силу исторических причин. Россия может только содействовать разрешению конфликта. А решение может быть найдено только в диалоге сторон конфликта – Азербайджана и Армении, чего по факту добиться очень сложно, поскольку есть историческая память, есть ситуация, когда азербайджанские беженцы ждут уже десятки лет, когда смогут вернуться на свою Родину, это фактор внутренней политики Азербайджана и отбросить его никак нельзя. 

Борьба в отношении нагорно-карабахской темы, она будет. Наивно думать, что вот сейчас мы добились временного перемирия и теперь все будет хорошо. Это не так, и это не статус-кво. В английском языке есть такое хорошее выражение «Танцевать на тонком льду». Вот сейчас все, что происходит вокруг нагорно-карабахского конфликта – это и есть танцы на тонком льду - то есть в любой момент мы можем провалиться, достаточно одного выстрела, одной пущенной ракеты и т.д. И самая важная сейчас проблема – как укрепить этот лед. И вопрос в том, как превратить лед в этой ситуации в землю, на которой можно крепко стоять – чтобы обе стороны конфликта – и азербайджанская, и армянская, чувствовали себя устойчиво и могли вести диалог. И Россия в этой ситуации может помочь. 

И сейчас, первое, что нужно сделать, - это погасить то, что еще тлеет, поскольку то, что наблюдается сейчас, это даже не перемирие, а добровольные шаги. И первый шаг на пути к перемирию, кстати, насколько я понимаю, сделал Азербайджан. И второе – не дать раскачивать лодку дальше, не дать провалить под воду опять. 

Конечно, сложная ситуация сложилась вокруг поставок Россией вооружения обоим сторонам конфликта. Как известно, недавно Армения получила от России кредит на сумму в 200 млн долларов на закупку вооружения. Причем, что и логично, армянская сторона попросила у Москвы самые современные виды оружия под предлогом того, что им нужно быть в равных условиях с армией Азербайджана, то есть создавать баланс. А военно-техническая оснащенность армии Азербайджана, как известно, выше армянской, ВС Азербайджана выше по своим качественным характеристикам, более эффективна, имеет более современное вооружение. 

И в этой ситуации вопрос о прекращении информационных войн с обеих сторон, конечно, очень важен. Дело в том, что прекращение информационных войн совсем не означает закрытие информационных потоков. Решить проблему можно. И в Азербайджане, и в Армении существуют эффективные механизмы регулирования. То есть в вопросе прекращения информационной войны нужно вмешательство самого верха – как в Азербайджане, так и в Армении. 

И важно поставить вопрос идеологии подачи информационного материала. Когда фокус смещен в какую-то одну выгодную сторону, когда подача материала искажены, тогда и реакция людей будет соответствующей. Когда СМИ 20 раз будут убеждать, что вот это белое, а это – черное, что дескать нет никакой оккупации азербайджанских земель, что это якобы законные азербайджанские территории, что нет беженцев и т.д., то люди начнут верить. Это элементарно влияние на сознание. Я за то, чтобы никогда не забывать историю, но трактовка истории всегда очень опасна. 

История – это главный инструмент для действий. Взяв тот или иной факт истории, ты просто направляешь его в нужное для тебя русло. И выгодная интерпретация исторического факта – это вполне распространенная вещь в мировой политике. 

В ситуации конфликта двух государств не формировать идеологию противостояния, давать объективную информацию. И понимать, что речь идет не о каких-то информационных аспектах, а о людях, поскольку есть огромное количество людей, для которых Карабах – это не какое-то абстрактное слово, а это их жизнь. 

Не так давно я был в Баку, и услышал от одного человека интересную фразу, которая мне запомнилась. Он мне сказал: «Понимаешь, для меня Карабах – это как Палестина для палестинцев. Это то, за что мы будем бороться, независимо от того, кто и что будет говорить». Вот такие настроения есть, и они очень сильные. И я вам скажу, что никто в Азербайджане не может игнорировать карабахскую проблему и говорить: «Аа, давайте забудем» или «Давайте заморозим на 50, 70, 100 лет» и т.д. И если люди так говорят, то это если не самоубийство для политика, то уж точно его конец. 

То есть нужно брать не только геополитический аспект этой проблемы, но и человеческое измерение этой проблемы. И сегодня именно к этому моменту, с моей точки зрения, сейчас очень мало внимания. 

А вот в начале 90-х именно человеческий фактор – вся эта масса переселенцев с их проблемами – была в центре внимания, поскольку для Азербайджана это была огромная проблема – азербайджанцам нужно было куда-то расселять людей, кормить их и найти им работу, которой не было. 

Снова обращусь в английскому выражению: «Никто не может ждать вечно, потому что вечно – это время». Какой-то ответ этим людям должен быть дан. 

Я все же думаю, что перезагрузка в разрешении нагорно-карабахского конфликта возможна. Я думаю, что сейчас России стоит играть большую роль в вопросе разрешения данного конфликта, тем более, что у нее есть возможности для этого. Вариант, к которому я склоняюсь, и я знаю, что его обсуждают, это создание постоянно действующей трехсторонней группы – Россия, Азербайджан и Армения. Я думаю, что работа такой группы параллельно с Минской группой вполне возможна, поскольку Минская группа – это международный механизм. 

Также я считаю, что сейчас между Баку и Ереваном важно иметь своего рода «горячую линию», чтобы исключать возможность конфликта. 

И информационные войны – их нужно гасить в том числе внутри российского медийного пространства. И также нужно решить проблему личностных контактов. К примеру, молодые люди из Азербайджана, могли бы поехать в Армению, и наоборот. Хотя я понимаю, что это психологически достаточно трудно, но это тоже шаг вперед. 

Еще важно то, что я называю сферой публичного обсуждения. Сейчас она, как видим, всколыхнулась на фоне эскалации конфликта. Люды должны интересоваться историей Карабаха, как возник этот конфликт, как он развивался.

Очень мало российское общество даже на уровне журналистов, политологов, депутатов знают об этом. Кто-то просто говорит: «Ааа, это осколки развала Советского Союза, это все в прошлом». 

Цена этого незнания очень высока. Во-первых, этот конфликт - это потерянные человеческие жизни. Во-вторых, это конфликт, который затрагивает не только Азербайджан и Армению. Он затрагивает и интересы России, и стабильность всего Кавказа. В прошлом году я был в Тбилиси, и эксперты говорили о том, что до тех пор, пока на Кавказе не установится стабильность, до этого момента угроза серьезных политических проблем в регионе будет постоянной. Конечно, устранять проблему надо. Нельзя никому этот "карабахский тоннель" завалить камнями.