В интервью «Москва-Баку» руководитель политического направления Центра изучения современной Турции Юрий Мавашев рассказал, для чего президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в ближайшее время направится в Иран, Казахстан и Азербайджан и как связаны эти визиты с сирийским вопросом.
-Юрий Юрьевич, в последнее время наблюдаются идущие друг за другом встречи президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана – с главой Генштаба Ирана, c главой Пентагона, планируется визит в Турцию начальника Генштаба ВС РФ Валерия Герасимова. В ближайшее время Эрдоган посетит Иран. На поверхности всех этих встреч – сирийский и курдский вопросы. Какова цель этих встреч?
- Заявления о том, что Иран с Турцией впервые взаимодействуют по военной линии, что якобы раньше такого не происходило, это заблуждение. Ярким примером сотрудничества Турции с Ираном является операция в сирийском Алеппо. С начала войсковой операции турецких вооруженных сил «Щит Евфрата» Турция, Россия и Иран все время взаимодействовали по военной линии. Об регулярных контактах становилось известно и СМИ. Не секрет, что в связи с операцией в Алеппо глава МИД Турции Мевлют Чавушоглу созванивался со своим российским коллегой Сергеем Лавровым, а тот в свою очередь связывался с министром иностранных дел Ирана Мохаммадом Джавадом Зарифом или наоборот.
Встречи, которые в последнее время провел президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, ряд турецких министров, а также встречи на уровне глав Генштабов, можно назвать судьбоносными.
Они говорят о том, что сейчас сотрудничество с названными странами будет только усиливаться. Связано это в первую очередь с тем, что Эрдоган хочет оставить себе поле для маневра в Сирии. Для него как человека, искушенного в политике, это очень важно. Он всегда стремился выстраивать взаимодействие с разными акторами. Сейчас наступил момент, когда Турции стало ясно, что старая парадигма, когда Анкара все время ставила на суннитские племена в Сирии, а, соответственно, территориально это Идлиб и Алеппо, уже не работает. И сейчас Турции ставить просто не на кого, кроме как на сотрудничество с Ираном и Россией. Связано это с тем, что в Идлибе победила коалиция Джебхат Фатх аш-Шам (бывшая Джебхат ан-Нусра – террористическая организация, запрещена в РФ – ред.). До этого момента Турция ставила на Идлиб, вооружала до зубов незаконные вооруженные формирования. Турция хотела решить курдский вопрос руками суннитских племен, но не вышло. Сейчас задача Турции – не допустить сращивания курдских кантонов – Африна и Кобани. И вопрос она будет решать через укрепление взаимодействия с Ираном.
Надо отметить, что несмотря на наличие точек соприкосновения у Турции с сирийским руководством, в частности, по курдской карте (Асад не хочет автономизации курдов), Анкаре проще выйти на укрепление взаимодействия с Ираном. Ведь открыто Анкара и Дамаск взаимодействовать не будут, хотя нельзя отрицать, что скрытые контакты у них были, несмотря на довольно радикальную позицию Анкары по Сирии.
Взаимодействие Турции с Ираном согласовано как с сирийским руководством, так и с Россией. Здесь не может быть такого, что кто-то не в курсе. Другое дело, что в СМИ об этих контактах далеко не все сообщается.
Почему Иран укрепляет взаимодействие с Турцией по Сирии? Недавно глава Генштаба ВС Ирана Мохаммад Хосейн Багери заявил о борьбе с Рабочей партией Курдистана. Действительно, у Ирана есть такая задача. Иран пытается взаимодействовать с Турцией по модульной стене, которая могла бы немного сдержать курдскую угрозу. Так Анкара и Тегеран совместно показывают, что борются с сепаратизмом.
И Турция, и Иран воспринимают курдские анклавы как своего рода метастазы и будут стараться всеми путями не допустить их автономизации. Главным на повестке дня Турции и Ирана в ближайшее время будет возможность проведения операции в Идлибе. И эту ситуацию можно назвать поворотным моментом во всей сирийской войне. Будут решать, как обеспечить коридор в Идлиб, как в него войти.
В ближайшее время Эрдоган поедет в Иран, чтобы закрепить договоренности, ранее достигнутые с главой иранского Генштаба. Будут обсуждать Идлиб и курдский вопрос, будут ли афишировать операцию или умолчат о ней, что в конечном итоге вероятнее всего, потому что для турецкого истеблишмента взаимодействие с Ираном - это предательство суннитских братьев. Радикалы в Турции на это могут отреагировать. А их позиции в стране весьма сильны. С ними Эрдоган считаться вынужден.
Что касается США в этой ситуации… Как мы знаем, турки все-таки заставили США сказать, что они не согласны с предстоящим референдумом в Иракском Курдистане. Турки просто поставили США перед фактом - либо вы обособляетесь, либо мы не гарантируем, что не затронем ваши интересы. Казалось бы, как Турция может угрожать США? Но США прекрасно понимают, что у турок более 900 км сухопутной границы с Сирией. Если Турция захочет создать американцам какие-то проблемы, ей это будет довольно просто сделать. Казалось бы, США поддерживают курдов, вооружают их, обучают. Ну и что. А у турок есть Свободная сирийская армия, есть своим войска.
Анкара во время визита главы Пентагона Джеймса Мэттиса в Турцию поставила перед фактом, что она будет действовать в Сирии так, как ей удобно. А США возражать и не могут. Ведь Турция сейчас находится в связке с Ираном и Россией, а не считаться США с таким триумвиратом невозможно. И американцы в таких условиях понимают, что худой мир лучше плохой войны. Полагаю, что в перспективе американцы будут постепенно отступать, а если не будут этого делать, то их особо спрашивать никто и не будет. К тому же, Турция – член НАТО. Я бы не стал переоценивать возможности США в этом вопросе. Для них вся эта ситуация в Сирии весьма щепетильна.
В целом, то, что мы видим в Сирии, на самом деле имеет под собой двойное и тройное дно. То, что выдают как борьбу с курдами, как минимум, может быть борьбой условно с бывшей Джабхат ан-Нусрой или еще какими-то силами. Ни одна из сторон, действующих в Сирии, под своими шагами не подразумевает что-то одно, они всегда стараются перестраховаться с точки зрения интересов всех. Потому что понимают, что завтра можно потерять больше, чем сегодня приобрести.
-Какова конечная цель Турции в Сирии?
-С одной стороны, это обеспечение безопасности своей границы. Здесь Турция не лукавит. Курдские кантоны она воспринимает как трансграничную угрозу. Ведь ей нужно решить вопрос с беженцами, которых на территории Турции сейчас чуть меньше 3,5 млн, а вопрос пока урегулируется туговато. Кроме этого Турции важно закрепить статус региональной державы, на который она все это время претендовала, не потерять лицо, а с 2015 года мы скорее видим обратным процесс. Необходимость сегодня договариваться с Ираном и Россией свидетельствует о том, что турки ставили не на тех, вели ошибочную политику, потому что в конечном итоге ситуация в Идлибе вышла из-под контроля. Укрепление статуса региональной державы для Турции сейчаc - задача номер 1.
Кроме статуса региональной державы, который является своего рода маячком для всех игроков, граничащих с Турцией, Анкаре нужно показать исламскому миру (все-таки правящая партия в Турции – это происламская Партия справедливости и развития), что Турция никого не предавала, что она защищает суннитских братьев, что не покушается ни на чей суверенитет, что все они братья. Хотя естественно Турция считает себя старшим братом и в тюркском, и в исламском мире. Именно поэтому для Турции сейчас было бы самым тяжелым – потерять свой панисламистский статус – когда можно обращаться ко всему мусульманскому сообществу и говорить, что мы лидеры. А статус Турции находится под серьезным вопросом из-за конфликта с Саудовской Аравией и единого фронта в глазах мировой исламской общественности уж никак не выходит.
И что бы сейчас Турция ни делала в Сирии, ей очень важно не потерять лицо.
-А цель Ирана?
-Ирану ни в коем случае нельзя потерять режим Асада в Сирии, потерять алавитов, потому что это для них самый лояльный игрок. Иран в свое время, еще до того, как Россия вошла в Сирию, оказывал Асаду огромную материально-техническую поддержку. Корпус стражи исламской революции (КСИР) вел вооруженную борьбу против тех, кого в Сирии считают террористами. И если бы не они, я сомневаюсь, что Асад смог бы устоять. В любом случае об этом факте всегда будут напоминать. Так что сейчас резкий переход к другому режиму в Сирии, даже если бы это было нужно сирийскому народу, не в интересах Ирана и России.
Кроме того, Иран давным-давно пытался и пытается выстроить в регионе свой так называемый полумесяц, хочет опоясать регион. И это вполне вероятно, потому что позиции Ирана становятся все сильнее. Сирия рассматривается Ираном не столько как геостратегически важная страна, сколько как плацдарм, где на дальних подступах Тегеран обязан предотвратить угрозу, исходящую от радикалов, прикрывающихся суннизмом. И для Ирана это сигнал о своего рода предвойне. Дальше ситуация будет только усугубляться. Мы видим по ситуации с Катаром, что те, кто пытается взаимодействовать с Ираном, рассматриваются Саудовской Аравией и ее союзниками как противники. Поэтому Ирану сдать позиции в Сирии – значит показать слабость. Победить в сирийской войне для Ирана означает - продемонстрировать своему обществу, что страна может себя чувствовать в безопасности, продемонстрировать своим союзникам в том же Кувейте и Катаре, что на Иран можно ставить, с ним можно взаимодействовать, что он настолько силен, раз отстаивает свою позицию в Сирии.
-Для чего Эрдоган после всех этих встреч едет в Казахстан, а затем – в Азербайджан? С Казахстаном все еще более-менее понятно, он все-таки является инициатором Астанинского процесса по Сирии. А Азербайджан в этой связке какую роль играет?
- На мой взгляд формирование не только Евразийского экономического союза, но широкого геополитического пространства Евразии – это желание евразийских сил в России и Турции вести политику, самостоятельную от евроатлантистов. Казалось бы, Азербайджан – небольшое государство, но именно такие государства порой оказывают решающее влияние на чаши весов при выстраивании какого-то нового центра силы. Сирия стало примером того, что этот центр силы не может быть сосредоточен только в России или Турции, а то, что этот центр силы общий и название ему Евразия. И роль Азербайджана здесь очень и очень велика, и речь идет не просто о каких-то посреднических функциях, Азербайджан сегодня выступает не просто как страна-площадка для взаимодействия со всеми игроками, его роль – роль стабилизатора – в том случае, если крупные игроки, к примеру Россия и Турция, не могут договориться по одному из аспектов международной повестки дня, допустим, сирийскому вопросу, в дело вступает Азербайджан.
Азербайджан всегда использовался Турцией для налаживания отношений, ведения диалога с Россией и наоборот. Всем известно, что Азербайджан сыграл ощутимую роль в нормализации российско-турецких отношений после сбитого Су-24. Хотя также роль сыграли и Казахстан и российские регионы и не в последнюю очередь Северный Кавказ.
Азербайджан – сегодня тот игрок, который на чаше весов в разрешении какого-то конфликта, стоящего на международной повестке, может сыграть решающую роль. То же самое можно сказать и о Казахстане. Их роли одинаково велики. Известно, что основные переговоры по Сирии сегодня проходят в Астане, но мне известно, что и Азербайджан по некоторым данным играет ощутимую роль в сирийском урегулировании. И это очень важный аспект, поскольку даже России сегодня в том же сирийском вопросе продемонстрировать, что она говорит не только от своего имени (отталкиваясь от своих национальных интересов, а это всегда вызывает опасения у любого из игроков), но от имени всех заинтересованных игроков, довольно сложно. На этом фоне Азербайджан и Казахстан как соседи России, хорошо ее понимающие, могут подтвердить, что это не просто интересы Москвы, но общие интересы игроков, это действует, к их словам прислушиваются. И такие заявления, такая работа Азербайджана усиливает позиции всех игроков, которые хотят договориться на евразийском пространстве.
Вполне можно сказать, что предстоящие визиты Эрдогана в Казахстан, а затем и в Азербайджан являются продолжением в череде околосирийских встреч. Наверняка, Эрдоган решил искать совета и поддержки у братских тюркских стран-cоседей в том числе по сирийскому вопросу.
Я думаю, что совет Азербайджана очень важен для Турции. Я не сомневаюсь, что и в России политическая элита осознает ту роль, которую играет сегодня и Азербайджан во всех процессах на мировой арене - и настоящих и будущих. Все прекрасно понимают, что и в Центральной Азии в случае каких-то непредвиденных обстоятельств роль Азербайджана будет очень велика, а такие обстоятельства могут возникнуть – я имею ввиду, распространение террористической угрозы в виде ИГИЛ и т.д.
В этой связи нельзя забывать и о формировании таких форматов как Россия-Азербайджан-Иран и Россия-Азербайджан-Турция. Задача игроков внутри форматов Россия – Азербайджан - Иран или Россия – Турция - Азербайджан – не помогать друг другу, а укреплять позиции каждой из сторон.Важно отметить, что если одна из названных стран не участвует в каком-то формате взаимодействия, то это не значит, что он не участвует в нем вообще. Даже если наглядно Иран не участвует в каких-то российско-турецких форматах, то все равно связка существует. И Астана – яркое тому подтверждение. Как в политологии это называется win-wingame – игра, в которой в любом случае все победят. В данном случае Россия, Турция и Иран – это своего рода постоянные величины. И к этим постоянным величинам можно совершенно спокойно уже относить и Азербайджан и Казахстан.