Бакинец Александр Хакимов: Вижу целью прославлять на международном уровне свой любимый Баку

- Александр, в вашей творческой жизни события происходит с такой скоростью, что за всем не уследишь. Недавно, к примеру, вы получили международную литературную премию имени Александра Курляндского. Расскажите об этом?

- Жизнь похожа на море - штиль чередуется с ветрами, зыбь - со штормами... Так и жизнь творческого человека. Ничего, ничего - и вдруг новости косяком. Выход в свет новых книг, победа на конкурсах... Международную литературную премию имени Александра Курляндского учредил Союз писателей Северной Америки, членом которого я недавно стал. Курляндский был известным юмористом, писал сценарии для мультфильмов, в том числе и сверхпопулярных, таких как "Ну, погоди!" и "Возвращение блудного попугая". Неудивительно, что премия носит название "Попугай Кеша"... Я представил на конкурс юмористический рассказ "Как медведь превратился в человека". Несмотря на сказочное название это вполне реалистическая вещь... которую, впрочем, можно квалифицировать и как современную сказку, немного грустную, но в целом смешную. Я очень рад, что в моем лице получила награду и современная азербайджанская русскоязычная проза. В этом я вижу цель свою, призвание - прославлять на международном уровне свою страну, свой любимый Баку. В данном случае, прославлять писательским пером. Говорю это без ложной патетики и рисовки. Баку всегда был городом высокой культуры, высокого интеллекта. Хочу, чтобы он таким и оставался.

- Кстати, это тот самый рассказ из новой книги "Дом с видом на море и звезды". Почему вы решили посвятить ее памяти азербайджанского профессора Фарида Алекперли?

- Да, премированный рассказ взят из моей книги "Дом с видом на море и звезды", посвященной светлой памяти азербайджанского ученого, историка, специалиста в области восточной медицины, профессора Фарида Алекперли. Почему я посвятил книгу его памяти? Мы с ним дружили сорок лет. С самого первого дня в университете сидели за одной партой, тесно общались, вместе пережили массу приключений, как забавных, так и не очень. Он был очень хорошим человеком, способным на настоящую дружбу. О нем сейчас пишут, все больше, как о блестящем ученом, высококлассном специалисте, я же в своей книге постарался дать портрет Фарида как человека. А человеком он был неординарным, совмещающим в себе массу достоинств и талантов... Таких как он очень мало в этом мире. Надеюсь, я своей книгой сделал хоть что-то для увековечения памяти Фарида. Я считаю - если ушедшего человека часто вспоминают - то он все еще жив, а если его к тому же вспоминают добром - то он практически бессмертен.

- Две ваши другие новые книги - "Звездная Ящерка" и "С днем рождения, Белый Свет!" несколько лет назад вышли в России и с успехом продаются в книжных магазинах Москвы и Санкт-Петербурга. Отзывы получаете?

- Уточню. В Санкт-петербургском издательстве "ЧЕТЫРЕ" вышли мои книги: "Звездная Ящерка" (истории, рассказанные недобитым оптимистом), "С днем рождения, Белый Свет!" (истории, рассказанные неисправимым романтиком), "В Багдаде все спокойно" (истории, рассказанные немолодым сангвиником), "Мозги и змеи" (истории, рассказанные неравнодушным папуасом), "Реликт" (истории, рассказанные незаурядной личностью). Эти пять книг составляют своеобразную пенталогию, которую я называю "бакинской", ибо город Баку и его люди там присутствуют практически везде. Покупают неплохо, но при надлежащей рекламе могли бы покупать и еще лучше. К сожалению, в Азербайджан эти книги не попадают, и о них тут практически никто не знает. А между тем сборник "С днем рождения, Белый Свет!" в позапрошлом году попал в лонг-лист Международной литературной премии имени Фазиля Искандера. Да и отзывы читателей радуют. Книги нравятся за оптимизм, романтический настрой, информационную насыщенность без занудства, за увлекательность и легкость изложения. За любовь к людям и родному городу. За гуманизм, наконец. И еще - за грамотность... Видимо, читатель соскучился по таким книгам, оттого они и нравятся.

- Примечательно, что две самые "свежие" ваши книги - "Мезолитический Леонардо", вышедшая в одном из европейских издательств, и "Кофе по-марсиански", изданная азербайджанским издательством "Хан", не являются фантастическими и не являются, по сути, прозой! В чем причина? Неужели надоела фантастика и иссяк источник художественного слова?

- Ни в коем случае! Да, обе эти книги представляют собой, по сути, большие эссе, а "Кофе по-марсиански" вообще назвали образцом "космической журналистики"... Но все это отнюдь не от того, что мне что-то надоело или у меня что-то иссякло. Во-первых, я последовательно пробую силы в самых разных жанрах и направлениях, и для работ последних лет счел формы эссе и публицистики наиболее подходящими для выражения своих мыслей. Что ничуть не делает мои книги менее интересными. А во-вторых, и в "Мезолитическом Леонардо", и в "Кофе по-марсиански" фантастика хоть и косвенно, да присутствует! Ну куда ж я без нее? В одной книге, например, я размышляю, каким образом смог бы взять интервью у динозавра орнитолеста, окажись я в юрском периоде; в другой книге я описываю, как одновременно вижу сразу два дождя - обычный водяной в Баку и метановый на Титане, спутнике планеты Сатурн... Тут нужно неплохое воображение, а фантастика и воображение неразделимы. На создание "Кофе по-марсиански" повлияли недавно прошедшие в Баку фестиваль авиации и космонавтки TEХНОФЕСТ и 74-й Международный конгресс астронавтики. На создание "Мезолитического Леонардо" повлияли частые экскурсии в археологический заповедник Гобустан, к наскальным рисункам эпохи мезолита. Как видите, и в этих случаях для меня отправными точками послужил Азербайджан.

- "В течение всей жизни Баку, как талантливый скульптор, лепил из меня личность" - написали вы в одном из своих произведений. Что вы вкладываете в эту мысль, в первую очередь?

- Имею в виду, что на формирование меня, как личности, повлияла совокупность факторов, присущих только Баку. Когда-то люди разных народов, из разных стран сформировали облик развивающегося Баку, его атмосферу, особый менталитет. А после уже и сам Баку стал формировать внешний и внутренний мир людей, в нем живущих. Потому-то часто бакинца всегда можно распознать, в какой бы стране ты его ни встретил. Я всегда уточняю: бакинец - это для меня отнюдь не степень превосходства или исключительности. А печать оригинальности и неповторимости... Бакинец - звание, которое следует носить с достоинством и беречь.

- А что вдохновило вас на фирменный хештег "фантастическийбакинецхакимов", который стал весьма популярным среди ваших подписчиков?

- А почему бы и нет? Есть же кое у кого звания "истинный бакинец", "вечный бакинец", "старый бакинец"... А я вот - "фантастический бакинец"! Во-первых, потому, что я действительно фантастический бакинец, и как знаток фантастики, и как ее создатель, и как ее пропагандист; во-вторых, я фантастичен в силу своей нестандартности; в-третьих, я фантастичен уже хотя бы потому, что додумался присвоить себе такое звание и хэштег!

- Одна из ваших семейных традиций с супругой Леной, кстати, вашей коллегой по литературному цеху - устраивать рейды по книжным магазинам. Какими новинками или раритетами в коллекции можете похвастаться?

- Наши с супругой рейды по книжным магазинам становятся все реже и реже, ввиду высокой стоимости новых книг. Тем не менее, Лена приобретает иногда сборники поэтов, а из прозы - сочинения российской писательницы Виктории Платовой и американца Ли Чайлда. Я же больше всего навещаю букинистические магазинчики, и покупаю исключительно фантастику и исключительно выпущенную в 60-70 годах прошлого века, советскую и зарубежную. Считаю, тогда был "золотой век" жанра. У меня собирается недурная коллекция.

- Какие локации и места в Баку любите посещать с супругой?

- Лена очень любит Приморский бульвар, в любое время года, в любую погоду. Я последние годы полюбил бродить по узким улочкам со старинными домами. Там можно найти изумительной красоты барельефы, резные двери, прочие интересные детали. Все это, увы, уходящая натура, и эти дома с балконами и трубами, дверями и воротами, дворами и лестницами исчезают, сменяясь новыми зданиями. И оба мы любим Ичеришехер, Крепость. По ней можно бродить бесконечно, всякий раз открывая для себя что-то новое, как в первый раз. Это - историческое лицо Баку, многократно воспеваемое и снимаемое в кино, где Баку представал то Стамбулом, то Тегераном, то Дамаском, то Сантьяго, то Буэнос-Айресом... В любой локации мы любим общаться с людьми. У нас хорошие люди. Отзывчивые, добрые, порядочные в большинстве своем. Дружелюбные, гостеприимные. Мы, по счастью, дольше всех сохраняем все наилучшие черты Востока, плохо поддаваясь дующим с Запада веяниям индивидуализма и эгоцентризма. Кстати, об этом у меня написано в "Мезолитическом Леонардо". Коллективизм помог первобытным людям выжить. По мере развития цивилизации коллективизм объявили как бы ненужным, отжившим, но это неверно. Он вполне пригоден и сегодня, особенно в экстремальных ситуациях. Вспомните, как японцы, пронизанные духом коллективизма, справлялись с ужасными последствиями Фукусимской трагедии... Подобный дух сохранился и в Азербайджане. И слава Аллаху!

- Судьба заносила вас в самые разные и удивительные уголки планеты. В какие из них вы чаще всего возвращаетесь в своем творчестве?

- Чаще всего я вспоминаю и описываю Курильские острова в Тихом океане, где мне довелось пожить немного, и было это более полувека назад. Это особый мир. Это другая планета. Это был край, где вертолеты и вездеходы соседствовали с собачьими упряжками. Я знаю, как пахнет океанский ветер, и как ослепительно блестят на солнце льды, и как шумят суровые леса, и как "курятся" вулканы... Я видел, как узкоглазые люди выходят на моторно-парусных суденышках в студеное море добывать королевского краба... И как силачи с медными головами и о трех глазах бродят по подводным полянам, волоча за собой резиновые шланги, и собирают в "авоськи" шишковатых трепангов, точь в точь как на суше собирают грибы... Я видел, как промышляют морского зверя и тралят рыбу, как ловят акул на крюки с наживкой и кальмаров на блесну из фосфора, видел, как дерутся за самку морские львы, а касатки рассекают воду серповидными спинными плавниками, гоняясь за тюленями, и как выпрыгивают из моря и с шумом обрушиваются обратно "длиннорукие" киты... Знаю, как любовь уродует красавца розового лосося, делая его горбатым и клювастым, и как жизнь уродует камбалу - палтуса, заставляя оба ее глаза съезжать на одну щеку... Довелось видеть все это в море, и зовется оно Охотским... Как можно забыть все это и не писать об этом?