Игорь Коротченко: Развитие эскалации между Ираном и Израилем может подтолкнуть Армению к скорому миру с Азербайджаном

Генеральный директор Каспийского института стратегических исследований (Россия), главный редактор журнала "Национальная оборона" Игорь Коротченко в интервью «Москва-Баку» комментирует ирано-израильскую военную эскалацию.

-Игорь Юрьевич, как можете охарактеризовать военную эскалацию между Ираном и Израилем? Президент США Дональд Трамп сообщил о достижении перемирия. Но не все в него верят… Да и иранская и израильская стороны снова обменялись ударами.

-Это полномасштабная война, особенностью которой является то, что противники обмениваются ударами, не находясь физически в соприкосновении друг к другу. Используются такие средства, как авиация, баллистические ракеты, а также беспилотники.

Начало конфликта сопровождалось успешными диверсионными операциями Израиля, которые привели к тому, что в результате первого удара были убиты высшие руководители Корпуса стражей исламской революции (КСИР), начальник Генштаба ВС Ирана, а также ключевые фигуры атомной энергетики страны. Все это сопровождалось в определенной степени операциями по дезинформации. По всей видимости, Иран не ожидал, что по нему будет нанесен удар. И поэтому столь масштабными были потери и среди военного руководства Исламской Республики, и атаки против ключевых военных объектов, поражение системы противовоздушной обороны и предприятий ядерного цикла.

Далее произошло то, что на языке военных называется рутинизация боевых действий, продолжились взаимные атаки, в которых виделось в определенной степени преимущество Израиля. Тель-Авив, исходя из своих стратегических задач, счел для себя приемлемыми те потери, которые он понес в результате иранских ракетных ударов.

Подключение Соединенных Штатов Америки к израильским ударам стало крупной дипломатической военной удачей Израиля, поскольку это серьезным образом усилило его позиции в ходе нынешнего конфликта.

Да, между сторонами достигнуто, как заявил Трамп, «бессрочное» перемирие, но сохранится ли оно – вопрос времени. Мы видим, что даже после объявленного перемирия стороны обмениваются ударами. 

Россия поддержала Иран, Владимир Путин принял в Москве главу МИД Исламской Республики Аббаса Арагчи, возможно, это также сыграло свою роль в определенном успокоении итуации.

-Почему Трамп сейчас поддержал Израиль в его операции против Ирана? В определенной степени нанесение США ударов по ядерным объектам ИРИ стало для многих неожиданностью.

-Президенту США было важно продемонстрировать быструю, яркую, легкую военную победу в пользу своего политического имиджа. Это в чистом виде политика. Он пошел на этот шаг, минимизировав возможные последствия для Соединенных Штатов, но при этом выигрышно для себя подав то, что произошло.

Если же говорить о военной эскалации между Ираном и Израилем глобально, в геополитическом разрезе, то совершенно очевидно, что ранее - уничтожение Сирии, а теперь и потенциальное уничтожение Исламской Республики Иран укладывается в логику действий Запада, целью чего является в том числе ослабление позиций России, лишение ее ключевых позиций влияния в регионе Ближнего Востока. Ситуацию можно рассматривать в контексте глобального противостояния между Россией и Западом, свидетелями которого мы сегодня являемся.

-Очевидно, что на перспективу перемирие между Израилем и Ираном – это не точка в противостоянии. Какие сценарии возможны в будущем и как ситуация может отразиться на Южном Кавказе?

-Если Иран при действующем режиме, который был установлен в результате Исламской революции в 1979 году, представляется относительно предсказуемым государством, то в случае внутренней дестабилизации в Исламской Республике сценарии могут быть самыми разными. И они несут очень серьезные риски переноса эскалации либо дестабилизации на близлежащие страны. В точности просчитать эти риски сегодня можно лишь с долей вероятности. В любом случае высоки риски для стабильности, безопасности в регионе.

Вместе с тем, если негативные тенденции в эскалации между Ираном и Израилем возобновятся, то они повлияют на позиции, в частности, Армении на Южном Кавказе. Она имеет риск лишиться иранской поддержки. Это заставит Пашиняна более гибко, более адаптивно реагировать на складывающиеся ситуации, в том числе и в контексте армяно-азербайджанского урегулирования. И действующий премьер Армении будет склонен идти на скорейшее подписание мирного договора путем роспуска Минской группы ОБСЕ и удаления из Конституции Армении тех положений, в которых прописаны территориальные претензии к Азербайджану. То есть Пашинян, на мой взгляд, при таком раскладе будет более склонен заниматься не политическим маневрированием, а в большей степени идти на полноценный мирный договор с Азербайджаном, чтобы обезопасить себя от нестабильности.

Вместе с тем понятно, что худшие сценарии ирано-израильского конфликта могут повлечь за собой серьезный подрыв безопасности на Южном Кавказе и волну беженцев.