Президент Гильдии российских адвокатов Гасан Мирзоев: В моей семье бережно хранят бакинские традиции

Гасан Борисович Мирзоев известен в России не только как профессиональный юрист, но и как политик, общественный деятель. Будучи депутатом Госдумы РФ участвовал в разработке действующего закона об адвокатуре и многие годы продолжает отстаивать права российских адвокатов. Также активно участвует в культурной жизни азербайджанской диаспоры в Москве. В интервью "Москва-Баку" известный юрист рассказал о своем бакинском прошлом, семье и незабываемых встречах с Гейдаром Алиевым.

– Гасан Борисович, бакинцев называют самыми интернациональными и мультикультурными людьми! С кем из земляков–бакинцев Вы поддерживаете отношения?

– Со многими общаемся! В том числе с представителями официальных структур, деятелями азербайджанской культуры, обогативших своим творчеством российскую культуру. Посол страны, известный певец и композитор Полад Бюльбюль-оглы часто приглашает к себе на разные мероприятия. С предыдущим послом Рамизом Гасановичем Ризаевым также часто общались. Не раз встречались с ним в здании посольства в Москве, он приезжал к нам в академию. С легендарным Муслимом Магомаевым мы были друзьями.

Многие бакинцы поддерживают здесь, в Москве, горизонтальные связи. Среди моих близких коллег и друзей, наряду с москвичами, есть и выходцы из Азербайджана. Азер Исмаилович Алиев – мой коллега-адвокат, Ильгар Гумбатович Гаджиев – заведующий юридической консультацией в Москве, Фазиль Агаевич Гусейнов – исполнительный директор Центрального дома адвоката. Фазиль Агаевич, правда, не юрист, а хозяйственник. А еще он – герой Чернобыля.

– Вы давно живете в Москве, ваши дети здесь выросли. Удается ли вам сохранять национальные и культурные традиции в семье?

– Конечно, хотя в Москве это трудно! Но моя супруга – тоже бакинка и настоящая хранительница наших обычаев. Особенно младшие дети все переняли.

– Вы были знакомы с Гейдаром Алиевым, встречались с ним?

– Да, конечно! У меня висят письма и благодарности, полученные от Гейдара Алиевича. Помню, в начале девяностых возникла проблема с собственностью Азербайджана «Мосазервинзавод». Меня попросили помочь. В результате удалось вернуть предприятие в собственность республики.

Потом мы сидели вместе с послом Рамизом Гасановичем в его кабинете. Он соединил меня с Гейдаром Алиевичем и мы долго говорили по телефону. Гейдар Алиевич был доволен, что удалось отстоять «Мосазервинзавод» и благодарил за оказанную помощь.

Кстати, были у нас встречи и с нынешним президентом Азербайджана. Еще до того, как он стал президентом. Ильхам Гейдарович приезжал к нам в коллегию адвокатов «Московский юридический центр», встречались вот в этом кабинете на третьем этаже здания.

– В вашей жизни были и менее спокойные времена, чем адвокатская деятельность?

– Я бы не сказал, что адвокатская работа – спокойная и безмятежная. Хотя действительно возникали совершенно непредсказуемые ситуации в жизни. Особенно, в начале 90-х, когда работал заместителем министра внутренних дел в Приднестровье. Тогда это была настоящая «горячая точка».

Позже, три года проработал заместителем генерального директора Российского торгового и культурного центра в Нью-Йорке. Очень непростые были времена. Но сколько себя помню, из самых трудных ситуаций мне удавалось выходить без потерь благодаря, я считаю, поддержке Свыше.

– Вы человек религиозный?

– Конечно! Хотя не так часто хожу в синагогу. У меня там свое постоянное место. Утреннюю молитву сам читаю всегда. Повторяю псалмы Давида.

– Вы очень трогательно рассказывали о родителях, о своей маме...    

– Мы с родителями были очень близки и до самой их смерти сохраняли теплые взаимоотношения «отцов и детей». Но с мамой особенно. Мне удалось организовать ей поездку в Израиль, о чем она всю жизнь мечтала.

– Гасан Борисович, вы являетесь президентом Гильдии российских адвокатов. На ваш взгляд, насколько защищены сегодня адвокатские права?

– У нас плохо защищены простые люди, которые попадают в разные ситуации. А незащищенный адвокат - это незащищенный гражданин. К сожалению, в нашей стране не в полной мере работают законы. Даже очень хорошие законы, которые и я, будучи депутатом Государственной Думы, разрабатывал в свое время. Закон об адвокатуре постоянно меняется, в него добавляются не самые лучшие поправки.

Хотя теплится надежда, что будут позитивные сдвиги. Есть предложения от президента нашей страны, от Верховного суда, министерства юстиции. Пока же действует концепция развития юридической помощи и защиты прав человека, разработанная Министерством юстиции до 2020 года. Федеральная палата адвокатов, Гильдия адвокатов одобрили эту концепцию, за некоторыми исключениями.

В первую очередь нам надо добиться, чтобы независимым оставался суд. Чтобы судьи не зависели от председателей судов, от местной власти: от губернаторов, их заместителей или других чиновников.

– А как избавить суды от влияния извне?

– Повторюсь еще раз, главное условие – независимость самого суда. Чтобы на них не давили местные полиция или спецслужбы. Второе условие – обеспечение подлинной состязательности в процессе. Когда обвинение и защита не просто имеют равные права, провозглашенные в основном законе, а чтобы они были гарантированы законодательной властью и самим статусом адвоката.

Сегодня, к сожалению, мы выглядим в роли просителей. Ходатайства адвокатов остаются практически не услышанными. Предстоит очень большая и серьезная законодательная работа по реализации этого плана, который я лично для себя считаю краеугольным камнем всей судебной реформы.

– Разве Верховный Суд не заинтересован в том, чтобы правосудие было состязательным и выносились бы объективные приговоры...

– То что предлагает Верховный суд и внесенные в последнее время изменения – все это носит, мягко говоря, половинчатый характер. Начиная с 90-х годов, ничего из тех изменений не достигли реальной цели. Мы видим постоянное реформирование вместо того, чтобы остановиться, проанализировать, как работает закон в течение нескольких лет и тогда уже вносить нужные изменения и совершенствовать его. Нельзя всё время предлагать новое, а старое категорически отметать. Надо научиться прогнозировать результаты законотворческой работы. Тогда она будет эффективной.

– В нашей стране объявлена беспощадная борьба с коррупцией? Все таки, давление на суд - из этой же серии!

– С коррупцией действительно идет борьба, однако носит фрагментарный, эпизодический и адресный характер. Министры, губернаторы - люди, имеющие свою точку зрения, выступающие против власти, становятся первыми жертвами этой борьбы. Они действительно провинились, но коррупция же не только в высших эшелонах! Она у нас везде, даже на уровне приема ребенка в детский сад или в школу.

Поэтому я поддерживаю здесь президента Владимира Путина, который делает максимально возможное для того, чтобы все-таки добиться реальной, практической борьбы с коррупцией на всех ее уровнях, на всех этажах власти - снизу доверху. Если это произойдет, люди поверят и дело сдвинется с места.

Правосудие должно быть защищено не только от коррупции – люди сами должны поверить в правосудие. А то получается как в известном гайдаевском фильме: «Да здравствует советский суд, самый гуманный суд в мире». Пока люди не очень верят, что наш суд справедливый. Можно надеяться, что будут изменения после президентских выборов, которые все же свидетельствуют о наличии демократии в России.

– Со временем деятельность многих институтов переходит в интернет. Говорят, что такая судьба ждет и нотариусов. Нет опасности, что сетевые роботы заменят адвоката?

– Мы не можем сегодня обойтись без интернета, без цифровых технологий. Адвокат использует IT-технологии при подготовке документов, жалоб. А также интернет-аналитику, формулировки законов, сведения информационного характера. Сами документы тоже готовятся на компьютере. Нельзя же уголовное дело в десять, двадцать или сорок томов носить с собой. Многие адвокаты держат его на флешке, берут айпад и приходят в суд.

А в бумажном виде остались постановления о предъявлении обвинения, показания обвиняемого, обвинительное заключение, но всё остальное на носителях. Во время суда нажал, посмотрел, какие показания дал свидетель, и начинаешь задавать вопросы.

Так используются IT-технологии в практике. Но самого адвоката, его живое общение и состязательную инициативу никакие роботы не заменят.