26 Апреля 2024, Пятница, 12:04
AZN = 54.19 ₽
USD = 92.13 ₽
EUR = 98.71 ₽
Загрузка..
- Ваше детство и юность прошли в Баку. Каким он тогда был? Из каких образов складывался тот Баку?
- Иногда мне кажется, что это было во сне. Наши люди, наши отношения друг к другу, наш юмор, гостеприимство, отношение к женщине, отношение к детям. Люди так любили друг друга! Вместе радовались, вместе плакали. Баку для меня, в первую очередь, это бакинцы: многонациональные, наивные, теплые. Люди, которых я после встречала в разных странах, удивлялись, почему я такой «непуганый», верящий в чудеса, верящий в людей человек. Все это благодаря Баку! Мы были наивные, наши родители, пережившие тяжелейшие времена, войну, репрессии, не рассказывали нам страшных историй, хотели дать нам беззаботное детство и им это удалось. Они вырастили нас открытыми, никто не держал камень за пазухой, все были как на ладони. А эти итальянские дворики, где все жили рядом: слева Власта - еврейка, справа Игорь - русский, напротив Эмин - азербайджанец, а в середине я, у которой грузинские бабушка и дедушка. Соседи были иногда ближе родственников: Ванда Францевна, Зиновий Моисеевич, до сих пор помню их уроки. Мне безумно повезло с моим теплым, уютным городом. Я очень много путешествую по миру, но аналога тому, довоенному Баку нет, увы.
- Вы уехали из Баку накануне развала СССР... Каким вы запомнили время начала конфликта в Нагорном Карабахе?
- Я уехала в 1989 году. Помню, как на площади Ленина (ныне площадь Азадлыг - прим.) тысячи людей проводили митинги за выход из Советского Союза. Потом ввели комендантский час, и мы не могли выгуливать нашу собаку, афганскую борзую Лизу. Приходилось уговаривать солдат разрешить нам выводить Лизу на улицу. Они разрешали. Ни страха, ни злости еще не было...
В наш теплый, спокойный город начали приезжать азербайджанцы из Армении - беженцы, лишенные всего. Их было много… Тогда страдали все. И страшно было всем. Я уехала во Францию в декабре, а уже в январе увидела по телевизору, как в Баку ввели танки, и начался кошмар. Азербайджан не хотели выпускать из СССР, еще нужна была наша нефть. Именно тогда и была использована пресловутая римская тактика - разделяй и властвуй!
- Французский фотограф Реза Дегати снимал Отечественную войну в Карабахе. Какое впечатление на вас произвели кадры, сделанные им?
- Я давно знаю Резу Дегати. Нас познакомил Рамиз Абуталыбов, представитель Азербайджана в UNESCO. Реза - последний из могикан, настоящий военный репортер. Он из тех, который подходит к объекту близко, а не снимает, находясь как бы на другой стороне улицы. Среди умеющих читать фото такая манера пользуется большим уважением. По фото видно, где был фотограф во время съемки. Реза всегда находится in story, рядом с происходящим, ему можно доверять. Он не кадрирует снимки, как это делает нынешняя молодежь. Он прошел всю Карабахскую войну - и первую, и вторую. Снимки стёртых с лица земли городов, конечно, ужасают! Трудно поверить, что люди могли так всё разрушить. Надо уметь проигрывать, уходить с гордо поднятой головой, а не крушить всё вокруг, рубить деревья, губить скот.
- А как вы объясняете поддержку Францией сепаратистского режима в Карабахе?
- То, что французский Сенат поддержал «независимость» Карабаха - это закономерно… Как вам известно, диаспора французских армян - около 500 тысяч человек. Азербайджанцев же около 70 тысяч. И то - лишь в последнее время. 30 лет назад, когда я только приехала во Францию, и пары десятков наших, пожалуй, не было. Конечно, это имеет значение в узнавании французами нашего народа, его истории. Естественно, армянская диаспора, живущая во Франции много десятилетий, пустившая здесь корни, имеющая множество французских друзей, представляла историю и свою страну, исходя из своего понимания и видения вещей. Далеко ходить не надо, в школе моей младшей дочери никто не знает об Азербайджане, но все знают об Армении. В связи с последними событиями посольство, ассоциации, азербайджанская диаспора приложили огромные усилия для распространения информации об Азербайджане. Я лично знаю людей, таких как Айтен Мурадова, которые 24 часа в сутки боролись с превратной информацией, идущей об Азербайджане. Они поднимали журналистов, писали письма в газеты. Все это на пользу. Сейчас. Но начинать это нужно было давно.
Между Францией и Азербайджаном всегда были прекрасные отношения, надеюсь, они продержатся и сейчас, несмотря на сложную ситуацию. Азербайджан - гостеприимная, миролюбивая страна. Я очень надеюсь, что французы теперь лучше ее узнают и смогут сами решить, кто есть кто, посмотрев на ситуацию объективно.
- Какие фоторепортажи, сделанные в Баку, вам наиболее памятны?
- В Баку я снимала несколько репортажей... Например, лет 20 назад Paris Match отправил меня снимать историю об икре и браконьерах. Это было время, когда на старом базаре икру продавали ведрами, а попробовать предлагали столовой ложкой, со словами «Ешь!» Я десять дней ждала разрешения. Никто не выходил в море, дул знаменитый северный ветер Хазри. В последний день сняла, что могла. Рыбы, как назло, не было, но репортаж все же состоялся и был напечатан в журнале.
Но мой любимый бакинский репортаж - с Нефтяных камней. Я вам скажу, что в фоторепортаже, помимо кадра, главное попасть на место сьемки. Это отдельная задача, нужно обладать немалой изобретательностью и объемистой адресной книжкой, чтобы добиться желаемого. Человеческий фактор в подготовке репортажа - важнейшая вещь! Мой дедушка со стороны мамы Махмуд Али оглу Абдуллаев, Лауреат Сталинской премии, бессменный директор АзНИИ по добыче нефти. Конечно, меня допустили на Нефтяные Камни во многом благодаря его авторитету! Давний друг нашей семьи Семен Копелев позвонил из Хьюстона вице-президенту SOCAR Хошбахту Юсифзаде и сказал заветные слова: «Она Махмуда внучка, пусти пофотографировать!» Хошбахт-муаллим, ученик моего дедушки, ответил: «Welcome!», что означало «Проблем нету!».
И меня пустили, несмотря на французский паспорт. Это была удивительная поездка, полная приключений от начала до конца: с вертолетами, судами, людскими судьбами, с корабликом «Креветка», агентами спецслужб и даже Джеймсом Бондом (Пирс Броснан прилетел тогда в Баку с Софи Марсо для сьемки очередной серии «Бондианы»). Уникальное место, в которое я, конечно, не собиралась возвращаться. Однако я поела там рыбку, которую удят нефтяники на вахте. А примета гласит, что, отведав ее, непременно вернешься!.. Но я-то всю работу выполнила! Всю красоту отсняла!.. И лишь в Париже, проявив пленки, обнаружила, что слишком увлеклась сюрреалистическими пейзажами и совсем не сняла людей... Тут-то рыбка мне и вспомнилась. И вот лечу назад. «Хошбахт-муаллим, а можно еще раз?» И снова доброжелательный, спокойный ответ: «Проблем нету!»
Я и мой дядя Маис, тоже геолог, отправились на Нефтяные камни снова. И тут-то пошли проблемы, потому что начался шторм... Ну а что было дальше, я расскажу в книжке своих мемуаров, когда-нибудь. Надо только собраться.
- Да, пора бы уже начать писать воспоминания!
- Мне кажется, для книги мемуаров я еще слишком молода. Многое прожито, но планов на будущее еще больше. Через много-много лет я вижу себя шустрой старушкой, смотрящей на кладбище San Michele в Венеции и под шум моторных лодок с итальянскими красавцами, пишущей мемуары. А так как до старушки мне еще далеко и среди людей, которых мне пришлось повстречать, очень много знаменитостей, я пока не чувствую себя вправе раскрывать их секреты. Ведь у людей искусства полно «скелетов в шкафу». А врать или придумывать псевдонимы считаю ниже моего достоинства. Вот и остается вспоминать лишь про далекое прошлое.
- Из чего сегодня состоит ваша жизнь?
- Из счастливой тишины. Никуда не надо торопиться, не надо бежать, искать билеты, собирать чемодан. Редкий шанс посмотреть недосмотренное, прочитать недочитанное. А в моём случае, наконец-то, разгрести архивы, состоящие из тысяч фотографий, ненаписанных текстов. Негативы, плёнки, цифровые карты - всё требует моего внимания. В книгу «Life Music» вошли сотни фотографий знаменитых музыкантов, многие из которых, к сожалению, уже умерли. А ведь у меня сохранились еще сотни ненапечатанных фотографий Мстислава Ростроповича, Гии Канчели. Это уникальный исторический архив! И всё нужно разобрать.
Я работала в четырех фотоагентствах Великобритании и Франции. Сейчас они все закрылись. Теперь думаю, кому передать мои архивы для распространения. Они не должны лежать в ящике, они должны служить людям, открывать двери в другие миры.
